Ответ на этот вопрос я нашла в поликлинике.Грипп, простуда и вирусы, шагавшие по стране, посетили и мой организм. Недомогание заставило меня не выйти на работу, хотя там ждали, казалось бы, совершенно неотложные дела. Например, проведение государственного экзамена.

Как и положено для получения больничного следует посетить поликлинику, что я и сделала. Придя в это учреждение, первое, что поразило меня, было блещущее после ремонта пространство. Нет старого гардероба, исчезла комната записи, на входе новый секьюрити.  Боже! Какая забота! Вот оно целевое вложение денег в здоровье жителей.

Ищу кабинет нашего участкового врача. Кстати сказать – это мужчина, весьма симпатичный, внимательный, средних лет, спортивный. Общение с ним приятно, и уже способствует выздоровлению. Особенно для особ женского пола, нежного возраста.

Да! Да! Да! Я была принята быстро. Врач провел осмотр, старым дедовским методом послушал состояние моих легких. Определил, что состояние моего здоровья удовлетворительно и я вполне могу приступить к работе. Правда у меня опять начались боли в пояснице, о чем я ему поведала. Нет проблем, он выписал направление к неврологу, и более того лично проводил к нему в кабинет.

По дороге он задал мне вопрос: – «А каким видом спорта вы занималась?»

Скажу честно, что вопрос  меня несколько озадачил. Занятия спортом остались в далекой юности. Но я вспомнила, что в школе занималась в секции спортивной гимнастики до 7 класса.

— «Гимнастикой – ответила я, но не долго, так как заболела желтухой, а после этого, меня в команду уже не взяли».

— «Сразу чувствуется» — ответил он.

Боже, спина прямая, шаг легкий, лечу к неврологу. У кабинета очередь. Люди сидят согбенные больные, страдание на лицах, и во всем облике. Я тоже страдаю, но надо держать форму.

Через несколько минут меня вызвали к врачу.

Вхожу. Молодой человек, лет тридцати, симпатичный. Одет аккуратно, коротко подстрижет. Мне показалось, что в его облике есть что-то военное. Военных врачей привлеки к работе, подумала я. К тому же, по дороге к врачу я заметила, что на дверях кабинетов появилось много мужских фамилий врачей.

— «Здравствуйте! Доктор, болит … «.

— «Что Вы хотите, что я должен продлить больничный?»

— «Доктор, больничный не нужен, полечите меня ….»

Доктор наклонился к столу, и стал что-то писать. При этом меня удивило, что теперь врачи пишут на листочках, подклеивая их, друг к другу. Карточку больного, которая раньше была в поликлиниках, никто не требует.

— «Какие хорошие перемены в поликлинике, много новых молодых врачей, чистые кабинеты, как это приятно и радует» – сказала я.

— «Мы все крепостные!» –  ответил врач.

— «70 миллионов выделили на ремонт, из них 40 отдали «в откат». Что будет со второй, не отремонтированной половиной?!» – сказала сестра.

—   «Как крепостные?» – удивилась я.

— «Вот так. Второй медицинский готовит врачей. Для тех, кто не прошел по конкурсу, и денег нет оплатить образование был создан Московский факультет. Закончил – отработай. Вот и работаем» — ответил врач, почесываясь и подергивая головой. Конечно, работа невролога тяжела, попробуй, пообщайся с людьми, у которых нервы больны, не ровен час и самому заболеть.

Я уже была не рада, что задала этот вопрос, и здесь, как и везде. Хотели как лучше, а получилось? Получилось как всегда. Деньги разворовали, лабораторию и рентген закрыли, и ….

— «А главный врач у нас депутат, ей все равно хорошо, да она и поликлиникой не занимается» – добавила сестра.

— «А вы знаете, кто сейчас у нас считается живущим хорошо, кого уважают?» – продолжил врач.

В голове промелькнул Некрасов Н.А.: «Кому на Руси жить хорошо?». Крестьянам, солдатам, попу, помещикам или …?

Но доктор не стал терзать меня, ответил: «Тому – кто не работает. Пусть не богат, и денег нет, но может не работать. А остальные, работающие, — все крепостные и уважения им нет и счастья и жизни хорошей тоже. Вот так».

При этом рецепт был выписан, уколы назначены, и я озадаченная поблагодарив врача и медицинскую сестру, отправилась домой. «А кто же барин? – всё думаю я. К кому приписаны души. И где же мой благодетель, кто заботится обо мне, на кого тружусь рук не покладая?»

Гардероб, свежее отремонтированный, охранник брит, и опрятен. Вторая половина поликлиники завешена пленкой, и от туда тянет холодом и еще чем-то мрачным, наверное, тоской о 40 миллионах.

Вышла я вовсе заболевшей, температура, озноб, голова болит. На улице пурга, до дома дошла, слава Богу!

Спасибо мужу. В постель уложил, парацетамол, мед, малиновое варенье, чай. Через три дня температура упала, а тут и на работу надо идти.

Но из головы не выходит молодой доктор и его слова. Работать – плохо, зазорно. Работающий человек достоин презренья. Кто не работает, тот достойный человек. Вот тебе и век 21. Да в двадцатом, да и раньше, не работать было зазорно, недостойно. Тунеядцев осуждали, перевоспитывали. А зачем?

Здравствуй племя, молодое, незнакомое!